Арт-объект

«Прекрасная эпоха» борьбы уфимцев за имя Довлатова подошла к концу

17.09.2017
В начале сентября отметили очередной день рождения писателя Сергея Довлатова. Ну, как «отметили», – это громко сказано. Даже на общероссийском уровне с прославлением имени Довлатова несколько выдохлись еще в прошлом году, когда был юбилей, с трехдневным фестивалем в Питере, открытием там же памятника. Так что сейчас, на некруглый 76-й день рождения человека, умершего 27 лет назад, пресса почти не откликнулась. Необычно мало было публикаций и постов в соцсетях и в Уфе, где Довлатов родился в эвакуации в начале войны.

А еще несколько месяцев назад я сделал примечательное открытие, и, судя по реакции на него френдов в тех же соцсетях, почти никто раньше об этом не слышал.

Я ехал мимо одного из новых кварталов в пригороде Уфы – формально это был Уфимский район, – и увидел по карте навигатора, что мимо меня проезжает улица Довлатова. Так и есть! Оказывается, жители нового квартала назвали свои улочки: Сиреневый бульвар, проспект Чижова, улица Нестерова и Довлатова. Я даже хорошо представляю, как это происходило. Сейчас такая процедура – в каждом втором коттеджном поселке или новом загородном жилом комплексе, потому что в границах Уфы это связано с какими-то гораздо более муторными процедурами типа решения горсовета. Стройку заканчивают. Пора регистрировать квартиры. Чаще всего застройщик предлагает какие-то варианты. Это может быть исполнение неформальных пожеланий властей «А назовите-ка улицу в честь народного поэта Абдулхамита Абдулхамитова», но чаще – набор нейтральностей-банальностей типа «Сиреневой» или какой-нибудь «Яблоневой». Иногда жильцы самоорганизуются в каких-нибудь чатиках и дают отпор инициативам застройщиков, предлагая свои варианты. Например – отказ от условного Абдулхамитова, о котором они слыхом не слыхивали, а ломать язык не намерены. От Сиреневых да Яблочных обычно не отказываются – да и не до того всем: в разгаре ремонты, отсыпка щебня и борьба с регпалатой. Так что скоро в наших пригородах будет, как в песне Юрия Антонова - «Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную». Что касается креатива с возникновением Довлатова в этой типичной истории, то сомневаюсь, что в штате компании-застройщика или среди дольщиков были его фанаты (или поклонники Нестерова). Скорее, относительно с потолка были взяты какие-то культовые фамилии, связанные с Уфой. Если бы не препоны законодательства, связанные с ныне живущими людьми, в новых кварталах обязательно появились бы улицы Земфиры Рамазановой или Юрия Шевчука.

Здесь интересно другое. Та легкость, с какой на карте Уфимского района появилась улица Довлатова, забавно контрастирует с многолетней, торжественной и заведомо бесперспективной борьбой группы влиятельных энтузиастов за улицу Довлатова в Уфе. На протяжении последних пятнадцати лет эта борьба была – как бы это сказать? – правилом хорошего тона. Модным занятием. А то и показателем некоторой элитарности, принадлежности к клубу.

Довлатов прославился в бывшем СССР уже посмертно – в начале 90-х. Тогда же Уфа неожиданно для местных читателей обнаружилась в его биографии. Нельзя сказать, что речь шла только о скупой официальной строчке «Место рождения»: к Уфе писатель, мистификатор и любитель литературных анекдотов привязал легенду о своей младенческой встрече с Андреем Платоновым, также побывавшим тут в эвакуации. Вообще – в эвакуации, в детстве или не в детстве, здесь были многие известные писатели – от Платонова до Людмилы Петрушевской. Вот, например, Людмила Улицкая родилась в Давлеканово. Несмотря на все ее славу, наша культурная общественность как-то не пыталась «привязать» к Башкирии именитую землячку. Детали пребывания Платонова в Уфе расписаны историками литературы по дням. Более того, здесь он написал некоторые рассказы, занимался башкирским фольклором и даже потерял чемодан с бесценными рукописями, о судьбе которых литературоведы пытаются что-нибудь выяснить несколько десятков лет. Тем не менее, даже вокруг Платонова не сложилось такого культа: всё это известно и интересно только специалистам.

Вокруг Довлатова же сложился даже какой-то «национальный вид спорта», одной из целей которого был троллинг косных региональных властей. Ежегодно 3 сентября во дворе дома по улице Гоголя, 56 собирались десятки людей, эстетски потягивающих портвейн (только раз в году и только в честь Довлатова) и рассуждающих о том, какая дубовая у нас госполитика в сфере культуры. Минкульт Башкирии полноценно поддался на троллинг только раз, зато эффектно: было это в 2011-м, в год 70-летия нового русского классика. Сначала руководители ведомства неосторожно рассказали прессе, что в установке памятника «нет никакого смысла», так как писатель «не работал и не писал тут». Поднялся хайп и холивар. Потом в министерстве согласилось на мемориальную доску, но, будто чего-то стыдясь, пыталось повесить ее без торжественной церемонии, что было сорвано тем же засевшим во дворе истеблишментом. Потом доску все-таки повесили со скудной церемонией: стоял лютый мороз, что делало речи немногословных руководителей мэрии и минкульта еще более краткими. Потом доску обвинили в безликости, казёнщине и «похоронном стиле» – тоже было некоторое количество публикаций. Впрочем, она так и висит до сих пор. Потом энтузиасты продолжили продавливать городские и республиканские власти на предмет памятника Довлатову, улицы Довлатова, литературного кафе в доме, где родился писатель. Потом всем уже немного надоело.

История с новым кварталом в Уфимском районе показывает, что пришло другое время, когда многоступенчатая, яркая, креативная борьба с косными чиновниками и неповоротливой госидеологией – это позавчерашний день. Это больше похоже на фактуру прозы самого Довлатова, на противостояние официальной и неформальной культур 70-х, на то, что он описывает в «Заповеднике» или «Компромиссе». Не случайно, кстати, закрытый показ «Конца прекрасной эпохи», снятого Станиславом Говорухиным по «Компромиссу», с экскурсией для исполнителя главной роли в тот самый двор стал последним громким залпом 15-летней борьбы «за улицы и памятники».

Частная инициатива, игнорирующая государство (или, скорее, полумифическое «противостояние негибкости государства») – вот будущее довлатовской истории в Уфе, если это будущее есть. Условно говоря, назовите в честь Довлатова антикафе и попытайтесь сделать его центром неформальной культурной жизни. Другое дело, что момент – и с точки зрения экономики, и с точки зрения настроения общества – не лучший, но тут уж «противодействие минкульта / горсовета» ни при чем. По мне, так легенда вокруг того же пропавшего в Уфе чемодана рукописей Платонова гораздо перспективнее для каких-то таких креативных проектов, действий и мистификаций. Но понятно, что Платонов в представлении массового читателя покрыт гораздо большим слоем архивной пыли, чем неувядающе-актуальный Довлатов, потому что вокруг у нас всё тот же «Компромисс». И это тоже приходится учитывать.

Игорь САВЕЛЬЕВ.

Между тем

Довлатову дали прописку, но за пределами Уфы

 

Примечательно, что три года назад на общественном совете по сохранению культурного наследия мэр Уфы Ирек Ялалов не согласился с необходимостью присвоения имени писателя Сергея Довлатова одной из улиц Уфы. Глава столицы Башкирии заявил, что еще много знаменитых уфимцев, прославивших город, «стоят в очереди», чтобы потомки вспомнили их имена.

Новость о том, что в Нью-Йорке именем Довлатова назвали улицу, не воодушевила градоначальника. Он поделился мнением, что в желании «копировать» происходящее в Америке «есть что-то плебейское».

- Да, в Нью-Йорке именем Довлатова назван проезд. Это даже не улица, там и написано не «street», а «way», - сказал г-н Ялалов. – Местная еврейская диаспора вышла с таким предложением, и муниципалитет удовлетворил их просьбу. У нас есть мемориальная доска на доме, где жил писатель.

По слухам, автором доски, деньги на которую выделили из республиканского бюджета, должен был стать Зураб Церетели, но его услуги минкульту Башкирии оказались не по карману. В итоге доску заказали в обычном ритуальном салоне, где на куске мрамора выгравировали надписи на русском и башкирском языках.

- У нас много известных людей родившихся, но потом в раннем детстве уехавших. Например, Спиваков и очень много других деятелей, о которых мы пока не догадываемся, - сокрушался градоначальник. - Мы только недавно выяснили, что Башкирия дала флоту более тридцати адмиралов.

По словам г-на Ялалова, в Уфе до сих пор нет улицы Нагого – основателя уфимской крепости, и нет улиц, посвященных губернаторам.

- Нестерову нет улицы. Нет улиц генералов, отличившихся в войне 1812 года. Может, не торопиться ради «моды»? – объяснил мэр. - Если в Нью-Йорке назвали проулок, это не значит, что мы должны бежать делать то же самое. Что для вас Нью-Йорк? Для меня ничто. Это один из городов страны, которая делает все возможное, чтобы Россия не состоялось как сильное государство.

По мнению Ирека Ялалова, «есть что-то плебейское, когда мы начинаем вдогонку восхвалять».

– Есть сотни людей, сделавших массу полезного для города и страны, но их имен на карте Уфы нет – вот о чем речь. Кто хоть помнит о героях Первой мировой? Чем больше промежуток между нами и исторической личностью – тем меньше дискуссий. Я думаю, пройдет время и именем Довлатова назовут улицу.

Ирек Ишмухаметович как в воду глядел – не прошло и трех лет, как улица имени писателя появилась. Правда, на таких выселках, что вряд ли поспособствует туристической привлекательности города-миллионника.

Азат ВАХИТОВ.

Другие новости

Сегодня
Популярное
Что почитать

ОПРОС После выхода на пенсию вы планируете

Результаты