Макс Покровский: «Секрет моей молодости – это шило в заднице»
«Дома я очень занудный»
- Какие эмоции испытываете, когда большая публика с такой отдачей?
- Несмотря на то, что в этом году «Ногу свело» будет праздновать свой юбилей, мне не хватает опыта, выступлений для большой аудитории. Разумеется, для большой аудитории мы выступали в своей жизни не один десяток раз, тем не менее этого немножко не хватает.
- В этом году некоторые коллективы отказались от участия в фестивале «Нашествие», мотивируя это акцией протеста против милитаризма. Как относитесь к подобным акциям и уважаете такую точку зрения?
- Да, я уважаю такую точку зрения, потому что считаю, что любой рок-фестиваль, я не говорю сейчас о пацифизме, потому что это целая идеология, философия и так далее, но любой фестиваль – это демонстрация мирных средств, взаимодействие между человеческими особями. Мирными средствами взаимодействия являются такие акции и то, что делает, например, фонд борьбы с лейкемией, который я с большим удовольствием представляю со сцены. Мирными средствами взаимодействия являются те же презервативы. Но я не совсем разделяю такое поведение коллективов при всем моем великом к ним уважении, потому что они знали, куда и на что идут. Если фестиваль «Нашествие» в такой конфигурации существует, а он ведь существует не первый год, и коллективы, которые в нем участвуют, если даже их позвали в первый раз, в принципе эти люди не в первый раз на земле живут.
- Дома вы такой же энергичный или стихаете и копите энергию для следующих концертов?
- Дома я очень занудный, но это зависит от времени суток. Когда уже вечер, сумерки, очень тяжело приходится всем домочадцам, потому что, как мы любим говорить, размордовывает меня и нашу собаку Хьюмана. И мы начинаем искать со всеми тактильные контакты: бегать, щипать всех и кусать.
- Сильно кусаете?
- Я не очень, но это не ко мне вопрос, а вот наша собака Хьюман достаточно больно делает. Он берет меня за руку, точнее, не меня за руку берет, а берет мою руку и несет ее туда, куда ему нужно, а нужно ему к еде. Но он никогда не идет к еде прямой дорогой, потому у него и имя Хьюман. Короче, он идет витиеватыми путями, зигзагами, чтобы дать понять: «Не туда, чувак! Это я не к еде, это я просто с тобой хочу пообщаться». Поэтому он делает такие виражи, что называется, выписывает моей рукой, а я уже за своей рукой, как хвост, бегу. Это иногда бывает очень больно, конечно.
- Говорят, животные похожи на своих хозяев. Вы с Хьюманом похожи?
- Дело все в том, что его официальным хозяином является наш сын Илья. Он, собственно, его и воспитал. Но лабрадор такая собака, которая впитывает в себя все качества, поэтому он в себя впитал все и похож на всех сразу.
«Я с ума схожу от электронных синтезаторов»
- Вы очень подвижный на сцене, энергия прямо прет, но вопрос про технику, инструменты, которыми вы пользовались. Как долго живет инструмент?
- Какой прекрасный вопрос, я так люблю профессиональные вопросы! Очень долго. Это не совсем ответ на ваш вопрос, сейчас многим станет скучно, но я сажусь на своего конька. Я обещаю, буду кратким. Во-первых, я люблю новые инструменты, когда их покупаю, то есть очень много лет играю. Мой основной инструмент, вы его видите, это четырехструнный Fender Precision и, собственно, запасным у меня ездит Music Man. Еще иногда со мной пятиструнный Schecter, они все у меня по много лет. Пятиструнный Schecter я использую, если мы исполняем такие песни, как «Колыбельная песня», «Семь планет», но в темноте я уже не играю на нем. В общем, всем становится очень-очень скучно, но, е-мае, спасибо вам за вопрос!
- Вы очень обрадовались вопросу об инструментах, может быть, есть еще какая-то тема или вы чем-то очень хотите поделиться, но никто не догадывается спросить?
- Вы знаете, в самом хорошем смысле слова я слышу такие разнообразные вопросы. Не подумайте, что я здесь такой наглый… В последние несколько лет журналист поумнел! И я реально не могу ничего себе выдумать, никакого вопроса! Спасибо большое! Но могу только сказать, что я очень люблю электронную музыку. В свое время, лет десять назад, это началось, и лет пять назад это не закончилось, но, по крайней мере, приняло такие умеренные масштабы. Я с ума схожу от электронных синтезаторов, сам делаю кое-какие ремиксы наших композиций. «Съешь мое сердце» - там есть мой микс композиции, оригинал называется My Name Is Dick, ремикс называется Dancing Dick. Послушайте его, он вот такой! Это я сделал сам, вот об этом я хотел сказать. Но я не хороший производитель, знаете, такой талантливый Максимка дома на кухне, что называется. Моя основная работа – это пение, бас-гитара. То, что я умею лучше всего.
- В ваших песнях встречаются новые лингвистические единицы, которые не существовали ни в одном языке. Не боитесь, что кто-то неправильно споет вами выдуманные слова?
- Вы знаете, я в принципе помню тексты наших песен, но все равно вынужден уточнить: что вы имеете в виду?
- Например, рамамба хару мамбуру.
- Я не то чтобы боюсь или не боюсь, последние лет двадцать я уже ничего не боюсь: что только из этой песни ни сделали. Поэтому бояться, знаете, когда тебя побьют, когда тебе уже уши оторвали и руки-ноги отрезали, это совершенно бессмысленно.
- Вы совсем не меняетесь. В чем секрет вашей молодости?
- Я очень долго думал, что ответить, но недавно нашел абсолютно искренний, абсолютно лаконичный ответ – это шило в заднице. Когда что-то хочется, то нет времени унывать. Это честно абсолютно, я не отделываюсь от вас, я отвечаю очень кратко, но абсолютно то, что есть.
- Однажды вы сказали, что в людях вас раздражает человеческая глупость. Что-то изменилось с тех пор?
- Изменилось немножко, модифицировалось мое изречение о глупости. Я теперь говорю так: «Человеческий разум имеет пределы, но глупость человеческая иногда бывает безгранична», и это правда.
«Когда нахожусь в Москве, пытаюсь не в городе находиться»
- Раньше вы говорили, что ездите в метро…
- В Москве в метро я езжу очень мало. Но в Москве я в принципе передвигаюсь очень мало. Я в ней мало нахожусь, поэтому мало передвигаюсь. И когда нахожусь в Москве, пытаюсь все равно не в Москве находиться, а на даче у нас под Москвой, а в Рузе, город в Подмосковье, нет метро. Если вообще нахожусь не в Москве, то, в общем, понятно.
- Популярной вехой в музыке считается увеличение именно текстовой составляющей в песнях. Как вы относитесь к тому, что группы переходят на речитатив, некоторые компилируют свои песни с рэп-вставками?
- Я ни к чему не могу относиться, кроме как с большим вниманием, если это естественный ход событий. Такое время, в эту сторону сейчас движется музыка. Более того я хочу сказать о том, что перед нашим официальным 30-летием, празднование которого 30 ноября, мы собираемся выпустить в свет от одного до трех новых синглов. Я объясню, почему. Просто будем понимать, как идут дела. Вот у нас только что вышел «Самурай». У нас есть три сингла, которые ждут. Один из них называется «Лето в гетто», мы его еще не успели доделать. Второй называется «Самолеты – поезда», это просто лирическая песня. И есть один сингл, который называется «Эротические сны», я хочу сделать его вообще официальным синглом этой осени, нашего 30-летия, и там будет речитативная часть. Ее пока в демонстрационном варианте исполняю я. Пока не предлагаю, по крайней мере, я не оглашаю никакого официального дуэта ни с кем, никакого коллаборейшн. Как я читаю или исполняю речитатив, у меня даже язык не поворачивается сказать слово «рэп» или сказать, что я делаю хотя бы какие-то слабые попытки в жанре хип-хоп, хотя формально это хип-хоп. Я знаю прекрасно, какое количество критики я получу. Знаете, я бы задницу показал, но мне нельзя. Меня жена прибьет, если я покажу. Ну, реально всем покажу, мне насрать, я буду делать то, что хочу.
- Что интересного готовите в честь своего юбилея: какие-то проекты, концерты?
- Во-первых, мы шпарим уже полным ходом и будем еще много шпарить. Каждую неделю выходит эпизод нашего YouTube, но это не шоу, это наша ретроспектива, называется «30/30»: 30 лет за 30 недель. Каждую неделю мы рассказываем о годе своей жизни, вот наша 30-летняя жизнь. Глубокой осенью, если успеем, мы хотим запустить шоу на нашем YouTube-канале, которое называется «Русский алфавит», где иностранцы поют русскую музыку. В мире любят русскую музыку, она мелодичная, русскую поп- и рок-музыку тоже. Мы сейчас работаем над первыми пилотными эпизодами, там два-три, но пока непонятно. В общем, надо звездюлей кое-кому дать, чтобы сделали вовремя. Будет концерт в Кремлевском дворце, он интересен для нас, потому что мы работаем с замечательной командой менеджмента, все это происходит под тэгом «панкивкремле». На этом шоу мы не хотим, чтобы было 355 ученых слонов, собачки-математики, клоуны, акробаты или полеты на Луну. Мы хотим, чтобы было очень добротное шоу, добротный свет, разумеется, добротный звук, но и какая-то драматургия. Знаете, я тут недавно побывал на Radiohead в Мэдисон-сквер-гарден, там не было 325 тысяч клоунов, подпевок, каких-то бегунков, акробатов. Там было просто потрясающее правильное выверенное шоу, свет, видеоряд, это такой хороший и добротный XXI век. Я вам признаюсь, в «Ногу свело» мы очень бьемся и за качество, и за то, чтобы мы были современными, но у нас еще очень много устаревших элементов, устарелости в нас самих: то, что мы делаем, и то, что мы пытаемся с себя стряхнуть.