Назад в 60-е и 90-е: кинопремьеры возвращали уфимцам веру, надежду и любовь

От Тарантино с любовью

События девятого фильма самого массового режиссера авторского кино Квентина Тарантино разворачиваются в Лос-Анджелесе в 1969 году.«Однажды… в Голливуде»рассказывает историю спивающегося актера вестернов Рика Далтона, который потихоньку выходит в тираж, и его дублера Клиффа Бута. Действие происходит на фоне событий, связанных с сектой Чарльза Мэнсона, и для того, чтобы фильм заиграл, нужно знать хотя бы приблизительно, с кем эта секта столкнулась и чем это столкновение закончилось. Реальная история в данном случае – не спойлер, учитывая акцент режиссерского комментария. 

Рик и Клифф – Леонардо ДиКаприо и Брэд Питт - своего рода портрет самого Тарантино, рефлексирующего и разговаривающего с самим собой. И если Рик – сентиментальный и стареющий фанат Голливуда, то обаятельный и хладнокровный Клифф – его альтер-эго, которым он всегда хотел быть. Когда они вместе, они могут все – даром, что киногерои – спасти жизнь, вернуть веру в искусство, реанимировать старый Голливуд, ненужный и в силу неумолимого времени покрываемый пылью. И в этом смысле новый фильм Тарантино – очень трогательное высказывание, где режиссер, пусть и в рамках своего кино, но все-таки бог - добрый и справедливый.

Говоря о божественных возможностях, стоит отметить, что Тарантино использует предоставленные ему возможности на полную катушку. Его можно обвинять в просроченной повестке – что обстоятельно и с не меньшим удовольствием сделали в соцсетях, но во времена работы с Харви Вайнштейном у него бы не вышел утопичный фильм, состоящий лишь из экспозиции и развязки – наивной, но по-человечески понятной.

Как и всегда, Тарантино признается в любви олдскульному голливудскому кино, которое, очевидно, не могло оставаться прежним после того, что произошло в конце 60-х с женой Романа Полански. При этом это не просто открытка «От Квентина с любовью» - для этого Тарантино использовал бы другой фрагмент истории кино. «Однажды… в Голливуде» ближе к элегии: слишком уж чувствуется сожаление автора о конце прекрасной эпохи и о том, что все могло сложиться иначе. Эту предельную горечь за удалой тарантиновской свистопляской вроде бы и не заметить, но, как известно, зорко одно лишь сердце.

Обладать и принадлежать

Бразильское авторское кино – редкий гость в российских кинотеатрах, поэтому вряд ли новый фильм Габриэля Маскаро ждали с нетерпением. Тем не менее третий фильм молодого бразильского режиссера – довольно громкое высказывание на тему религии, прозвучавшее (не без призов) на Сандэнсе и Берлинале.

«Божественная любовь»- антиутопия о недалеком будущем, где Бог есть немного больше, чем просто любовь: общество стало ощутимо более религиозным, хотя по-прежнему говорит о светском векторе развития. Повсеместно распространены автоисповедальни, работающие по принципу МакКафе, а на смену знаменитому бразильскому карнавалу пришли технорейвы во славу Господа. Главная героиня фильма – офисный клерк Джоана, которая работает в отделе по расторжению браков. Ревностная хранительница традиций, она использует бюрократический аппарат для «благих дел» - чтобы помешать людям разводиться. Если не срабатывает бумажная волокита и мелкое вранье, она зовет расколотую пару в секту, где для сохранения семьи используются весьма радикальные методы. Героиня хоть и чувствует себя оружием Господа, но несчастна – как бы ее муж ни старался, ей не удается зачать ребенка.

Фильм интересен не только тем, что следует тренду органичного изображения фантастичного будущего с минимумом спецэффектов (спасибо сериалу «Черное зеркало» за это), но и критикой современной религиозности, которая ведет куда угодно, но не к доброте и искренности. Очевидна неприязнь, которую Маскаро испытывает к крайне правым и скандальным заявлениям нынешнего президента Бразилии Жаира Болсонару: в фильме борьба героев «против всего плохого» приводит к парадоксальному исходу, и, судя по всему, нечто подобное вполне реально и в Бразилии ближайшего будущего. Кроме того, «Божественная любовь» по-своему описывает сильнейший кризис традиционной семьи: ячейки общества склеиваются ранее табуированными обрядами, в ход идут совсем уж последние средства. При этом семьи не держатся даже на таком клее; как следует из конкурсной программы Канн последних лет пяти, традиционной семье вообще уже мало чем можно помочь.

Маскаро вслед за другими режиссерами - Скорсезе, Триером, Рорвахером, за последние десятилетия снявшие кино о человеке и Боге, согласен с тем, что церковь как посредник между человеческим и божественным - абсолютно несостоятельна. Даже в этом условном будущем, даже в глазах фанатично настроенного героя церковь приобретает черты репрессивного аппарата, для которого буква Писания важнее живого человека. Что ж, видимо, братья Дарденны были правы в своем последнем фильме «Молодой Ахмед», резюмируя, что только божественное вмешательство – не человек, не церковь, не религия – способно остановить человека на пороге греха.

Интимные места страны

Не столько интересен дебютный фильм Бориса Акопова «Бык»,сколько его победа на «Кинотавре» и последующий информационный шлейф. «Бык» - фильм о лихих 90-х, причем именно в такой формулировке: история про бывшего спортсмена, а ныне главаря мелкой банды, предсказуемо рассказывает о тяжелом десятилетии с уже привычным криминалом, фоновой попсой и спортивными костюмами, в которых разбитая страной молодежь занималась наиболее экстремальным видом спорта - выживанием.

У фильма быстро появилось немало и сторонников, и противников. С одной стороны, попытку поговорить о 90-х, сделанную как памятник все еще не убитой эпохе, на скорую руку окрестили реинкарнацией «Брата». С другой – публику насторожило отсутствие ответов на самые главные вопросы и как будто бы расчетливая, формалистская попытка встроиться в категорию разудалых фильмов, типа «Бригады» и «Бумера», о лихих парнях с пистолетами в поисках благополучия 

Интересно срезонировала победа «Быка» на главном кинофестивале страны, учитывая, что главными фаворитами критиков были фильмы Нигины Сайфуллаевой и Анны Пармас о сексе (серьезно и без чувства стыда – кажется, впервые за много лет в российском кино), измене и обратной стороне любви. Поэтому решение жюри присудить победу «маскулинному» и далеко не самому оригинальному фильму конкурса красноречиво намекает на более удачное направление развитие российского кино, о жизнеспособности которого поступает в последнее время немало противоречивых сообщений. 

«Спик фром май харт»

Кирилл Михановский – русский эмигрант, осевший в Америке. Его дебют «Сны о рыбе» получил награду в одной из каннских программ в 2006 году, вторым фильмом стал «Дубровский» с Данилой Козловским в главной роли. «Гив ми либерти»,побывавшее на «Сандэнсе» и в Каннах, кино в некотором смысле пограничное. Это американское инди про русских эмигрантов (отсюда и транскрипция в русскоязычной версии названия), иностранный фильм с русской душой, незаметный, как сердце, спрятанное в грудной клетке.

Главный герой роуд-муви – безотказный молодой соцработник, который везет на микроавтобусе американцев с ограниченными возможностями, по дороге к ним присоединяется русская компания — и ямщик поворачивает с прямой дороги на поминки с баяном и душевно-беспощадным застольем, достойным песен цыгановатых эмигрантов «Гоголь Борделло». Социальная и экзистенциальная повестка, тотальная инклюзивность (героев с инвалидностью играют актеры с настоящей инвалидностью) и выстраиваемый режиссером «от сердца к сердцу мост» прячут под маской американского инди ностальгию по родине, до которой уже никогда не доехать. Казалось бы, огромный простор для манипулятивного кино, но Михановскому удается защитить свой фильм самоиронией. 

«Гив ми либерти» по-своему напоминает румынские одиссеи Кристи Пую - «Смерть господина Лазареску», в котором больного старика отфутболивали из одной больницы в другую, и «Сьераневада», где родственники никак не могли собраться на поминки. Но если в румынской волне Лазареску попросту никуда не вписывался, кроме как в загробную жизнь, а семья разваливалась на куски на глазах у зрителя, то Михановский предлагает свои варианты ответа – не только искренние, но и реалистичные. И от этих ответов, пусть ненадолго, но теплее и легче.