Протоиерей Виктор Иванов: «На передовой Бог гораздо ближе, чем кажется»

В соцсетях Виктор Иванов не только рассказывает о происходящем на передовой, несгибаемом духе российских воинов, но и пытается осмыслить, почему Бог попускает смерть людей.  

- Как всё непросто, - сообщает православный батюшка. - Трагедии и чудеса Божии переплетаются так тесно, что иногда не понимаешь, что происходит и почему так происходит! И ум, и сердце пытаются напрягаться в желании разобраться в происходящем, но понимаешь – тщетно. И только вспоминаются слова Божии, сказанные когда-то святому преподобному: «Антоний, не испытывай судеб Божиих! Себе внимай!»

Отец Виктор рассказал, как вернулся боец после ранения в своё подразделение, стал выходить из землянки, начался обстрел. 

- Пару шагов сделал и всё, убит, - переживает он. - Что произошло? Ведь первый раз Господь спас! А что сейчас? Почему? Другой боец, на войне, при штабе сидел за компьютером, занимался документацией – так получилось, что лучше всех разбирался в этой технике. Но нутро рвалось в бой, вместе со всеми. Не брали его, говорили, сиди, работай. Напросился. Только вышел из машины – взрыв! Двухсотый. Даже оглядеться не успел. Тогда ребята в жёсткий замес попали...

Также Виктор Иванов поведал, как колонна пошла в «гибельное место - на Каховскую ГЭС, а перед отправкой в путь, один боец вспомнил, что у него в кармане семь иконок Серафима Саровского». 

- Раздал иконы по машинам, - продолжает священник. - Дошли до ГЭС. Встали в ожидании команды на движение. Ночь. Темнота. Фары выключены. Прилёты пошли по классике: головной БТР, замыкающий, а потом по всей колонне. После первых прилётов все рванули в лес. Лежали, не поднимая голов. Как рассказывали водители той колонны, машины, в которых были иконки, даже осколками не задело – взрывы приходились мимо машин. Чудо? Чудо! Но, с другой стороны, в БТРе, который был подбит первым, был священник, отец Анатолий. Погиб вместе с бойцами. Почему так-то? И опять множество версий-размышлений, которые заканчиваются желанием тишины, желанием молчать, отвернувшись от всех.

Рассказал протоиерей из Башкирии и еще об одном чуде, свидетелем которого стал. 

- Обстрел, боец был в каске, а осколок попадает в левую сторону и пробивает каску, - объясняет он. - По логике движения, он должен пройти насквозь через голову и выйти с другой стороны каски. Он и выходит, но пробив одну сторону, он вдруг меняет траекторию, обходя дугой вокруг головы и, пробив снова каску, выходит с другой стороны. Боец живой. Чудо? Чудо! И слава Богу!

Но при этом священник свидетельствует, как люди гибнут и чуда не происходит. 

- Боец в каске и бронежилете, казалось бы, защищён, но осколок прилетает в лицо. И всё! Опять всё! Почему? И опять – лучше промолчать, отвернувшись в сторону, потому что у тебя нет на это ответа. Нет его просто! Нет! Остаётся только молитва...

По мнению отца Виктора, «каждый человек идёт своим путём, у каждого свои взлёты и падения, победы и поражения и жизнь со смертью у каждого свои».

- Ходил один чудак во время взрывов, не пригибаясь – говорил, что гадалка сказала, что он заговорённый, - продолжает протоиерей. - И действительно, не брали его ни осколки, ни пули. До поры, до времени – очередной обстрел, ранение в бок. До врача уже не довезли. Обгадилась гадалка. А бойца не вернуть. 

Батюшка рассказал и как «восемь мобилизованных сразу накрыло вражеским хаймерсом, а они даже в бой ни разу не сходили». 

- Или жёсткий крутой поворот и машина вылетает в кювет, - перечисляет он необъяснимые смерти. - Водитель погибает. Солдат, на войне, но умирает не там, где должен был умереть. Хотя, кто знает, где он должен был. Я вышел, совершил рядом с ним заупокойную литию, прочитал молитву на исход души, а на следующий день заочно отпел. Я его не знал – просто проезжали мимо. Только имя узнал – Иоанн и то, что крещённый.

Виктор Иванов признает, что «нам всем тяжело принять смерть, как данность, согласиться с её неизбежным присутствием, когда хочется жить, и, даже, выжить, хотя бы ради тех, кто тебя ждёт».

- Но смерть, с пустыми глазницами, всё бродит и бродит по боевым и запасным позициям, «ища, кого поглотить», - констатирует он. - Поэтому вопрос, кто, и когда попадёт под её косу – остаётся открытым.

Батюшка поясняет, что на передовой «другая жизнь, другие отношения». 

- И Бог здесь гораздо ближе, чем кажется, - уверен он. - И мне нужно постараться помочь убрать любую мешающую преграду между Бог и солдатами. И никаких обещаний типа «всё будет хорошо» и «все вернётесь домой». Откуда я знаю, как там будет и кто вернётся? То ведает только Бог. И никто другой! Поэтому и делаю очередную попытку привести человека к Богу, чтобы человек сам, выстраивая отношения, учился слышать Бога и понимать, что ему нужно делать, а чего ни за что и никогда. А жизнь – она не кончается. Она продолжается, а у кого-то уже встречается с вечностью, забирая с собой то, что скопила душа.

Между тем, в уфимской епархии рассказали, что «на служение в зону спецоперации Виктора Иванова направил Бог». Оказывается, отец Виктор Иванов в Уфе руководит патриотическим клубом «Александр Невский» и уже много лет занимается воспитанием подростков. Кроме того, он сам служил в десантных войсках. Представители традиционных религий и российская армия взаимодействуют несколько столетий. В православной церкви капелланы-священники вместе с солдатами находятся на передовой и в воинских частях.