Бортпроводник, спасавший людей в суперджете, нарушил все инструкции по зову сердца

Интересно, что только людям свойственно оказывать помощь в экстремальных ситуациях. 

Это признак разумной деятельности и самое главное достояние в современном мире.

Разум, человеческий разум выстраивает модели поведения в тех или иных ситуациях и дает импульс телу.

Можно долго объяснять, что деятельность головного мозга – это, прежде всего, поток нейронов и именно этот самый неорганизованный, а на самом деле неконтролируемый извне поток и формирует мысль, наполненную разумным содержанием.

Любой разум имеет три состояния. Это самосознание, как оценка самого себя в пространстве. Это сознание, которое определяет наше развитие в пространстве. И это подсознание, которое выдает нам готовые решения из нашего прошлого опыта. В подсознании человека играет и генная содержательная часть, то, что нам в виде концентрированной информации досталось от предков и родственников. По-другому все это называют генным кодом. 

На самом деле, это важная информация с точки зрения понимания мотивов поведения тех, кто был в тот трагический момент на борту самолета. 

Максим Моисеев. Парень 22 лет, который был одним из бортпроводников.

Он погиб, но погиб героически, спасая или даже поддерживая всех тех, кто, как и он, оказались в хвосте самолета в момент трагедии.

По технологическим требованиям проводников на этом рейсе было четверо. Согласно конструктивной расстановке - трое в начале салона, один в конце. 

Максим изначально находился в начале, но в момент самой катастрофы оказался в конце салона, поменявшись с другим проводником – девушкой.

Его было его личное решение, ему никто не приказывал, не давал распоряжение и уж тем более не просил. Он это сделал сам. Парень, простой парень, сам сделал шаг, осознанно, навстречу смерти.

По данным из открытых источников, в 18.11 борт автоматически выдал код на пункт управления полета о потери связи, и наземные службы были проинформированы о возращении самолета по техническим причинам.

Ровно через четыре минуты, получается в 18.25, статус «посадки по техническим причинам» был сменен на статус  «посадки в аварийном режиме».

В 18.30 самолет совершил грубую посадку с отскоками по взлетной полосе, в результате чего были повреждены топливные баки и началось возгорание в хвосте самолета.

В 18.31 самолет закончил движение, и началась эвакуация, которая продлилась ровно 55 секунд.  

В 18.32 прибыли расчеты спасатели и начали тушить пожар.

В 18.48 пожар потушили.

Максим мог поменяться местами со своей коллегой только с 18.25, когда угроза падения и гибели самолета стала актуальна.

Если самолет сел в 18.30, то времени у Максима на обдумывание своего решения и его принятия просто не было.

С 18.25 по 18.27 эта замена могла быть произведена. 

Это был порыв, это был импульс. 

Проводников всегда заставляют действовать по инструкциям. А те самые инструкции, это та же практика аварий и трагедий. Любое отступление от инструкций – это еще один повод для создания дополнительных нештатных ситуаций.

И когда Максим менялся местами со своей коллегой, он формально нарушал эти самые инструкции.

Значит, говорить о том, что работало сознание, неправильно. Разум в этот момент говорил о том, что риск есть и он реальный. 

Значит в его мозговой деятельности активизировалось подсознание. 

Он просто рванул в другой конец самолета с уже готовым решением и не стал вообще обсуждать эту тему с коллегой, занял ее место и импульсивно заставил ее двигаться в начало салона.

Отсюда очень простой вывод.

Максим совершил поступок, который спас другого человека. 

Осознавал ли он смысл своих действий и их последствия?

Нет, конечно же. Им двигало подсознание. А именно воспитание, его внутреннее моральное и нравственное начало. Состояние мужчины, который заботится о женщине, если хотите.

Его внутренний мир. Его духовная основа.

Давняя история о том, что героями нельзя стать, ими нужно вырасти, это про него. 

Максим по-другому бы и не смог бы поступить. И не важно, как он это сделал: осознанно, подсознательно, импульсивно или эмоционально.

Старое и уже забытое слово, воспитание. Воспитательная среда, которая рождает не героев, а нормальных  людей, мужчин и женщин, которые адекватны в любых жизненных ситуациях и способны не только на реакции, но и на поступки. 

Последние две минуты, с момента посадки, с 18.30 по 18.32 в салоне самолета были настоящим адом.

Открытого огня не было. Огонь распространяется только в кислородной среде. Горело снаружи. Если огонь проник внутрь салона через шланги или иные каналы, то он был спящим. Когда отрыли двери самолета для эвакуации, в салон ворвался кислород, который и спровоцировал на открытое горение спящий огонь.

Рассказы о том, что пилоты изначально открыли иллюминаторы в кабине управления, чушь и вранье. Отчетливо видно, что один из пилотов открыл иллюминатор только тогда, когда была завершена эвакуация пассажиров. Последними кто покинул борт, были пилоты самолета.

А до открытия дверей в салоне вместе кислорода был угарный газ. Люди задыхались, отключались и умирали.

Ситуация, когда особого то выбора ни у кого и не было. Либо задохнуться заживо, либо сгореть.

Ровно 55 секунд, как момент истины. 

Это мы воспринимаем смерть, как старуху с косой, а она давно техногенная.

Чудо вообще, что кто-то спасся и остался цел и невредим. 

Но нельзя не сказать еще и о тех, кто был снаружи и всячески стремился помочь людям в их беде. 

Пожарные вошли в самолет в 18.35. Ровно через три минуты после окончания эвакуации пассажиров.

Но на кадрах частной съемки отчетливо видно, что после того, как самолет покинул последний пассажир, по надувному трапу наверх влез человек в белой рубашке. Он зашел внутрь горящего самолета, и его не было ровно секунд 15-20. Там он видимо хотел удостовериться, что спасать больше не кого, или же рассчитывал, что кого-то еще можно спасти. 

Этот человек не был облачен в специальный костюм спасателя или пожарного. Тоже видимо нарушал инструкции, но он лез наверх по зову сердца или своей души, рискуя собой.

Кто это был? Возможно пилот того самолета, может быть кто-то из числа специалистов наземной службы, сейчас это уже не так важно.

Важно то, что в тот день Максим был не одинок в своих порывах и в своих действиях.

Среди людей были настоящие люди. 

И это все какие-то отрывки, куски, пазлы из нашего бытия, нашей жизни, в которой есть место для каждого, но при этом каждый выбирает сам для себя свою роль.